Архив рубрики: Китайские сказки

Рыба-убийца

Опубликовано автором 29 января, 2021

«Заметки из хижины «Великое в малом»» Цзи Юня

У покойного моего деда была маленькая служанка лет тринадцати-четырнадцати, по имени Да-юэ. Как-то раз она вместе с односельчанами отправилась ловить бамбуковыми плетенками рыбу в реке и поймала большую рыбу, длиной не меньше двух чи. Когда девочка подняла ее на вытянутых руках, чтобы все могли увидеть, рыба вдруг резко вильнула хвостом и ударила им девочку по левой щеке так сильно, что та упала в воду. Все вокруг были удивлены, что девочка не поднимается, и поспешили ей на помощь. Ее подняли и тогда увидели, что лицо ее залито кровью: на дне реки лежала разбитая пиала, и острый как нож осколок пробил висок девочки.
А до этого матери этой девочки как-то приснилось, что какой-то чужой человек накрепко привязал на жертвенном столе ее дочь и режет, словно барана или свинью, да так, будто охвачен сильным гневом. Мать стала предостерегать девочку, чтобы та ни с кем не смела ссориться. Могла ли она ждать, что девочку ударит хвостом рыба!
Не это ли буддисты называют расплатой за содеянное в прошлой жизни?

Сон Хань-шена

Опубликовано автором 29 января, 2021

«Заметки из хижины «Великое в малом»» Цзи Юня

Старый конфуцианский начетчик Хань-шэн из Сяньсяня был человеком твердого и прямого характера, во всех своих поступках руководствовавшийся правилами образцового поведения. По выбору земляков он стал распорядителем жертвоприношений в округе.
Однажды, когда он был сильно простужен, перед ним вдруг предстал бес и сказал:
— Вас призывает дух — хранитель города!
Хань начал было читать заклинания, чтобы отогнать смерть, но сопротивление было бесполезно, и ему пришлось последовать за бесом.
Когда они прибыли в административное управление подземного царства, дух проверил списки и сказал:
— Допущена ошибка, надо было привести его однофамильца.
Он приказал дать провинившемуся бесу двадцать палок и проводить Хань-шэна. Однако Хань возмутился:
— Человеческая жизнь — дело серьезное, — заявил он, — как же можно посылать с такими поручениями бестолкового беса и доводить дело до таких ошибок! А если бы вы не проверили списков, что же мне так и умирать зря? Разве это называется мудростью и честностью?
Дух засмеялся в ответ:
— Говорили, что ты — человек несговорчивый, видно, так оно и есть! Уж если в движении небесных тел происходят ошибки, то могут ли избежать их бесы и духи? Совершить ошибку и осознать ее — в этом и заключается мудрость. Осознать ошибку и не скрыть ее — это и есть честность. Тебе ли этого не знать? Но раз уж ты такой безупречный в словах своих и поступках, временно отпустим тебя, а потом, уж не обессудь, потревожим снова.
И тут вдруг Хань-шэн проснулся.

В чем радость рыб

Опубликовано автором 26 октября, 2018

В чем радость рыб

«Чжуан-Цзы»

Чжуан-цзы и Хуэй-цзы прогуливались по мосту через Реку Хао.
Чжуан-цзы сказал: «Как весело играют рыбки в воде! Вот радость рыб!»
— Ты ведь не рыба, — сказал Хуэй-цзы, — откуда тебе знать, в чем радость рыб?
— Но ведь ты не я, — ответил Чжуан-цзы, — откуда же ты знаешь, что я не знаю, в чем заключается радость рыб?
— Я, конечно, не ты и не могу знать того, что ты знаешь. Но и ты не рыба, а потому не можешь знать, в чем радость рыб, — возразил Хуэй-цзы.
Тогда Чжуан-цзы сказал: «Давай вернемся к началу. Ты спросил меня: Откуда ты знаешь радость рыб? Значит, ты уже знал, что я это знаю, и потому спросил. А я это узнал, гуляя у реки Хао».

Красавица Сиши и Уродина

Опубликовано автором 26 октября, 2018

Красавица Сиши и Уродина

«Чжуан-Цзы»

В старину красавица Сиши из-за болей в сердце была печальна. Увидала ее некая Уродина и, вернувшись домой, тоже стала хвататься за сердце и охать на виду у всех. Однако богачи, завидев ее, бросались запирать ворота, а бедняки, повстречав ее, убегали прочь вместе с домочадцами. Уродина понимала только, что быть печальной красиво, но не понимала, почему это так. Увы!

Человечность и долг

Опубликовано автором 26 октября, 2018

Человечность и долг

«Чжуан-цзы»

Когда Конфуций поехал на запад, чтобы поместить свои книги во дворце Чжоу, его ученик Цзы-Лу советовал ему:
— Я слышал, что среди хранителей исторических записей в Чжоу есть некий Лао Дань, который уже оставил службу и живет в уединении. Если вы хотите поместить в хранилище свои книги, вам лучше обратиться к нему.
— Хорошо, — ответил Конфуций и отправился с визитом к Лао Даню, но тот не дал разрешения принять книги.
Тогда Конфуций стал разъяснять Лао Даню смысл всех двенадцати канонов.
— Ты слишком многословен, — прервал Лао Дань Конфуция. — Я хочу услышать главное.
— Главное заключается в человечности и долге, — сказал Конфуций.
— Позвольте спросить, относится ли человечность и долг к природе человека?
— Конечно! Ведь благородный муж коли не человечен — значит, не созрел; коли не знает долга — значит, в жизнь не вошел. Человечность и долг — это поистине природа настоящего человека. Каким же еще ему быть?
— А позвольте спросить, что вы понимаете под человечностью и долгом?
— В сердце своем находить удовольствие в бескорыстной любви ко всем — вот сущность человечности и долга.
— Ах вот как! — отозвался Лао Дань. — Твои последние слова меня настораживают. В стремлении любить всех подряд есть что-то подозрительное. А в желании всегда быть бескорыстным есть своя корысть. Вы, кажется, хотите, чтобы мир не утратил своей простоты? Так посмотрите вокруг: Небу и Земле свойственно постоянство, солнцу и луне свойственно излучать свет, звездам свойственно составлять созвездия, зверям и птицам свойственно собираться в стаи, деревьям свойственно тянуться вверх. Если бы вы, уважаемый, дали свободу своим жизненным свойствам, вы бы уже давно достигли истины. К чему эта суета вокруг человечности и долга? Вы похожи на человека, который бьет в барабан, разыскивая беглого сына. Вы вносите смуту в души людей — только и всего!

Цзюйжэнь из Тяньцзиня

Опубликовано автором 13 июля, 2018

Цзюйжэнь из Тяньцзиня

«Заметки из хижины «Великое в малом»» Цзи Юня

Некий цзюйжэнь родом из Тяньцзиня гулял как-то с друзьями в предместье. Bice это были люди молодые, ветреные. Заметив, что в тени деревьев верхом на осле едет молодая женщина, друзья воспользовались тем, что ее никто не сопровождает, и всей толпой увязались за ней следом, выкрикивая всякие шутки и оскорбительные словечки.
Женщина ни словом не отзывалась на их приставания и только нахлестывала своего ослика. Когда же двое или трое из этих молодцов забежали вперед, женщина неожиданно соскочила с осла и ласково заговорила с ними, словно радуясь этой встрече.
В это время подоспел и цзюйжэнь с остальными приятелями и узнал в ней свою жену. Но только жена его не ездила верхом и в тот день не была в предместье. В сомнении и гневе он подошел поближе и стал бранить женщину, а она по-прежнему весело смеялась. Тогда, охваченный яростью, он замахнулся, собираясь дать ей оплеуху, но она вдруг легко вскочила на спину осла, приняла другой облик и, указав хлыстом на цзюйжэня, сказала с упреком:
— Увидев чужую жену, начал оскорблять ее, а увидев свою, вон в какую ярость пришел. Книги древних мудрецов вы читали, но, видно, так и не поняли значения слова «прощать». Да разве выйдет из вас что-нибудь путное? — сказала и уехала.
А цзюйжэнь даже посерел весь, стоит как вкопанный и с места сдвинуться не может. Так он и не узнал, что это был за оборотень.

Студент Тан и бесовские проделки

Опубликовано автором 9 марта, 2018

Студент Тан и бесовские проделки

«Заметки из хижины «Великое в малом»» Цзи Юня

Студент Тан из Хэцзяни любил всякие шутки и розыгрыши. Еще и до сих пор местные жители передают рассказы о его проделках.
Был один учитель, который любил разглагольствовать о том, что бесов на свете не бывает. Как-то раз он сказал:
— Говорят, что Юань Чжаню повстречался бес, а было ли такое на самом деле? Может, это просто бредни буддистов?
Той же ночью Тан кинул мокрую землю в окно этого учителя и начал стучать в его дверь.
— Кто там? — дрожащим голосом спросил учитель.
Тан ответил:
— Я — врожденные способности сил Света и Тьмы.
Испугавшись так, что руки и ноги у него задрожали, учитель заставил двух своих младших братьев остаться с ним до рассвета. Измученный бессонной ночью, он не поднялся на следующий день с постели и на расспросы друзей, пришедших проведать его, только отвечал со стоном:
— Нечистая сила одолела.
Те понимали, что это проделки Тана, и от души веселились. Однако с этих пор нечистая сила расходилась вовсю: стала швыряться камнями, черепицей, дергать двери и окна, не пропуская ни одной ночи. Вначале думали, что это снова приходит Тан, но потом проследили, и оказалось, что это действительно бес. Справиться с ним не было никакой возможности, и учителю пришлось покинуть свой дом.
После первого пережитого им страха учитель устыдился, тут-то дух его совершенно ослаб, и нечисть, воспользовавшись этой слабостью, овладела учителем. Разве не в этом кроется секрет власти духов над человеком?

Начетчики и дух

Опубликовано автором 9 марта, 2018

Начетчики и дух

«Заметки из хижины «Великое в малом»» Цзи Юня

Цзи Жу-ай из Цзяохэ и Чжан Вэнь-фу из Цинсяня были старыми начетчиками и имели учеников в Сянь. Как-то прогуливаясь при лунном свете, они оказались у заброшенного подворья. Все заросло кустарником, было темно, запущено, тихо…
Ощутив в сердце тревогу, Чжан предложил пуститься в обратный путь.
— В развалинах и у могил часто водятся бесы,— сказал он,— зачем нам здесь задерживаться?
Вдруг, откуда ни возьмись, появился какой-то старик, опирающийся на посох, и пригласил обоих присесть.
— Откуда бы в мире живых взяться бесам? — спросил он.— Разве вы не слыхали о рассуждениях Юань Чжаня?
Оба вы, достопочтенные, ученые-конфуцианцы, зачем же вы верите глупой болтовне буддистов о существовании нечисти!
И тут он стал объяснять им смысл учения братьев Чэн и Чжу Си, приводить всяческие аргументы и доказательства, и все это в изысканных выражениях, плавно и красноречиво. Слушая его, оба начетчика согласно кивали головами, проникаясь истиной, содержащейся в учении сунских конфуцианцев. Угощаясь предложенным им вином, они даже забыли осведомиться об имени своего хозяина.
Но вот вдалеке послышался грохот проезжающих мимо больших телег и повозок, зазвенели колокольчики коров.
Оправив одежду, старик поспешно поднялся и сказал:
— Покоящиеся под Желтыми источниками люди обречены на вечное молчание. Если бы я не повел речей, отрицающих существование бесов, то не смог бы удержать вас здесь, почтеннейшие, и мне не довелось бы скоротать вечерок за беседой. Сейчас нам пора расстаться, и я почтительнейше прошу вас не сетовать на меня за шутку!
Мгновение — и старик исчез.
В этой местности ученых мужей было очень мало, только могила господина Дун Кун-жу находилась неподалеку. Может быть, это был его дух?

Колесник Бянь

Опубликовано автором 3 апреля, 2017

Колесник Бянь

«Чжуан-цзы»

Царь Хуань-гун читал книгу в своем дворце, а у входа во дворец обтесывал колесо колесник Бянь. Отложив молоток и долото, колесник вошел в зал и спросил: «Осмелюсь полюбопытствовать, что читает государь?»
— Слова мудрецов, — ответил Хуань-гун.
— А мудрецы те еще живы? — спросил колесник.
— Нет, давно умерли.
— Значит, то, что читает государь, — это всего только шелуха душ древних людей.
— Да как смеешь ты, ничтожный колесник, рассуждать о книге, которую читаю я — единственный из людей? Если тебе есть что сказать, то говори, а нет — так мигом простишься с жизнью!
— Ваш слуга судит об этом по своей работе, — ответил колесник. — Если я работаю без спешки, трудностей у меня не бывает, но колесо получается непрочным. Если я слишком спешу, то мне приходится трудно и колесо не прилаживается. Если же я не спешу, но и не медлю, руки словно сами все делают, а сердце им откликается, я об этом не сумею сказать словами. Тут есть какой-то секрет, и я не могу передать его даже собственному сыну, да и сын не смог бы перенять его у меня. Вот почему, проработав семь десятков лет и дожив до глубокой старости, я все еще мастерю колеса. Вот и древние люди, должно быть, умерли, не раскрыв своего секрета. Выходит, читаемое государем — это шелуха душ древних мудрецов!

Шичэн Ци и Лао-цзы

Опубликовано автором 3 апреля, 2017

Шичэн Ци и Лао-цзы

«Чжуан-цзы»

Шичэн Ци встретился с Лао-цзы и спросил его: «Я слышал, что вы, учитель, мудрый человек. Так мог ли я устрашиться дальнего пути и не прийти к вам? Я миновал сотню постоялых дворов, натер на ногах мозоли, ни разу не позволил себе отдохнуть. И теперь, увидев вас, я вижу, что вы вовсе не мудрец. У мышиной норки разбросаны объедки, а забывать о своих младших братьях — немилосердно! У вас предостаточно и сырого и вареного, а вы все накапливаете, не умея сдержать себя».
Лао-цзы промолчал с равнодушным видом. На следующий день Шичэн Ци снова пришел к Лао-цзы и сказал: «Вчера я посмеялся над вами, а вот сегодня раскаиваюсь, почему это?»
— Я и сам думал, что избавился от тех, кто легко распознает людей одухотворенных и мудрых. Назови ты меня вчера быком, я был бы быком. Назвал бы ты меня лошадью — и я был бы лошадью. Если люди дают имя какой-то сущности, то, не приняв этого имени, навлечешь на себя беду. Я покорился потому, что хотел покориться. Я покорился, не думая о том, чтобы быть покорным.
Шичэн Ци, склонившись, пошел наискось, стараясь не наступить на свою тень, вошел в дом, не сняв сандалий, и спросил о том, как ему лучше совершенствоваться.
— Ты держишься надменно и смотришь дерзко, — ответил Лао-цзы. — Черты лица у тебя грубые, речи дерзкие, вид самодовольный. Кажется, вот-вот помчишься вскачь, словно конь, а все стараешься удержать себя. Движения у тебя резкие, взгляд придирчивый, ум расчетливый, — уж больно ты в себе уверен. Доверять тебе не будут. Таких, как ты, повсюду много, и зовут их ворами.