Архив метки: Сказки о святых

Одержимая подвижница

Опубликовано автором Май 22, 2020

Византийская легенда

В этом [Тавеннисском] монастыре жила другая девушка, показывавшая себя дурочкой и одержимой; все ею настолько гнушались, что даже не сажали за один стол с собой — такое она избрала подвижничество. Она жила на поварне, выполняла всякую работу и, будучи, по пословице, посмешищем всего монастыря, на деле исполняла писание: «Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтоб быть мудрым».
Голову она повязала вретищем — все же остальные как уже постриженные носили наглавники — и так и работала. Ни одна из четырехсот сестер не видела за все годы ее жизни, чтобы эта женщина ела: она не садилась трапезовать, не брала себе и куска хлеба, но довольствовалась сметенными со столов крошками и объедками. Никогда она никого не обижала, не роптала, не говорила ни слова, ни полслова, хотя ее били, наносили ей оскорбления, ругали и сторонились.
И вот святому Питируму, мужу преславному, отшельнику, удалившемуся на Порфирит, предстал ангел и говорит ему: «Зачем превозносишься, что благочестив, а между тем живешь в столь удаленных местах? Хочешь увидеть женщину, благочестивее тебя, так ступай в женский Тавенниский монастырь и найдешь там одну женщину с повязкой на голове. Она — лучше тебя. Ведь та сталкивается с великим множеством людей, но сердцем ни разу не отступила от бога, а ты, сидя здесь, мысленно блуждаешь по городам».
И вот Питирум, никогда не покидавший Порфирита, дошел до того монастыря и просил учителей пустить его в женский монастырь. Те решились ввести его, так как Питирум был прославлен, а к тому и в преклонных летах. Войдя в монастырь, он старался увидеть всех женщин.
Но та не появлялась. Наконец, Питирум говорит монахиням: «Приведите мне всех; ведь одной не достает». Они говорят ему: «У нас есть еще дурочка на поварне». Так ведь зовут юродивых. Питирум говорит им: «Ведите и ее, дайте мне взглянуть на эту женщину». Они пошли, чтобы позвать ее, а она не послушалась — то ли поняла, зачем, то ли получила откровение. Тогда ее ведут насильно и говорят ей: «Святой Питирум хочет тебя видеть». Ведь имя его было знаменито.
И вот когда эта женщина пришла и Питирум увидел у нее на голове вретище, он пал ей в ноги и говорит: «Благослови меня». Она тоже пала ему в ноги со словами: «Ты, владыка, благослови меня». Все монахини бросились поднимать Питирума и говорят ему: «Авва, не срами себя — она безумна». Питирум отвечает всем им: «Вы безумны. Ведь она амма мне и вам. (Так называют духовных матерей). И я молюсь о том, чтобы оказаться достойным ее в день суда».
Услышав эти слова, женщины пали ему в ноги, признаваясь в различных прегрешениях: одна, что выплескивала на нее помои, другая, что била бе кулаками, третья, что мазала ей нос горчицей —все до одной рассказали о различных своих проступках.
Питирум помолился за них и ушел. Спустя немного дней она оставила монастырь, тяготясь славой и почётом от сестер и совестясь их извинений. Куда она ушла, где скрылась и как скончала жизнь, никто не знал.

Смерть святого Иоанна

Опубликовано автором Июнь 5, 2020

Из «Золотой легенды»

Когда Иоанн достиг девяноста восьми лет (произошло же это, согласно Исидору, спустя шестьдесят семь лет после Страстей Господних), ему явился Господь с учениками Своими и сказал: «Приди ко Мне, возлюбленный мой, ибо исполнилось время, чтобы ты разделил Мою Трапезу с братьями твоими». Иоанн же, поднявшись, приготовился идти.
Господь сказал ему: «Ты придешь ко мне в воскресный день».
Наступило воскресенье, и весь народ собрался в церкви, которая была воздвигнута во имя самого апостола. Едва запели птицы, Иоанн произнес проповедь и призвал всех собравшихся быть твердыми в вере и ревностно исполнять заповеди Божии. После этого он велел выкопать перед алтарем квадратный ров и вынести землю из церкви. Сошедши в тот ров, Иоанн простер руки к Богу со словами: «Приглашенный на пир твой, Господи Иисусе Христе, се, иду я и благодарю Тебя, что Ты удостоил призвать меня на Твою трапезу, зная, что я жажду Тебя всем своим сердцем!».
Когда апостол завершил молитву, над ним просиял такой яркий свет, что никто не мог взглянуть на это сияние. Когда же свет угас, ров оказался полным манны, которая по сей день родится в том месте, так что в глубине рва можно видеть, как мельчайшие песчинки манны истекают подобно бьющей ключом воде.

Павел, неученый землепашец,

Опубликовано автором Май 22, 2020

Византийская легенда

Кроний, святой Иерак и многие другие рассказывали мне о том, что я намереваюсь изложить, т. е.: некто Павел, неученый землепашец, на редкость незлобивый и простой, был женат на очень красивой, но злонравной женщине, которая долгое время тайно от Павла грешила с каким-то человеком. Неожиданно возвратившись с поля, он застал их за постыдным делом — провидение путеводило Павла ему на благо. Он, засмеявшись, говорит им: «Так, так. Воистину, мне это все равно. Иисус свидетель, я отказываюсь от этой женщины, забирай ее вместе с ее детьми, а я уйду и стану монахом».
Не сказав никому ни слова, Павел обходит восемь монастырей и, пришедщи к блаженному Антонию, стучится в дверь. Тот выходит и спрашивает его: «Что тебе надо?». Павел говорит ему: «Я хочу стать монахом». Антоний отвечает на это: «Здесь ты, шестидесятилетний старик, не можешь быть монахом. Лучше возвращайся в деревню, работай и проводи жизнь в трудах, благодаря бога. Тебе ведь не перенести тягот пустыни». Опять старик отвечает: «Я буду делать все, чему ты меня научишь». Антоний говорит ему: «Сказано тебе, что ты стар и этого не можешь. Если непременно хочешь быть монахом, иди в общежительный монастырь со многими, братьями — они скорее снизойдут к твоей немощи, а я ведь живу здесь один, ем не чаще, чем по-однажды в пять дней, и то не досыта».
Этими и другими подобными словами он гнал от себя Павла, а так как тот не отставал, Антоний закрыл дверь и не выходил из-за Павла три дня даже по нужде. А Павел не уходил. На четвертый день Антоний по необходимости открыл дверь, вышел и снова говорит: «Иди отсюда, старик. Что ты докучаешь мне? Ты не можешь жить тут». Павел отвечает: «Невозможно мне умереть в ином месте, кроме этого».
Антоний взглянул на него и, заметив, что старик не принес с собой ничего съестного — ни хлеба, ни воды — и уже четвертый день наблюдает пост. «Не умирай, — говорит, — и не запятнаешь мне грехом душу».
И впускает Павла.
В эти дни Антоний стал вести такую суровую жизнь, какую не вел никогда и в молодые годы. Намочив ветки, он велит Павлу: «На, сплети, как я, веревку». Старик работает до девятого часа и с великим трудом сплетает пятнадцать локтей. Взглянув, Антоний остался недоволен и говорит ему: «Дурно сплел, расплети и начни сызнова». Так Антоний укорял Павла (а тот ведь ничего не ел и по годам был ему ровесник), чтобы, потеряв терпение, старик от него ушел. А Павел расплел веревку и снова сплел из тех же веток, хотя это было труднее, потому что ветки теперь скрутились. Когда Антоний увидел, что старик не ропщет, не малодушествует, не огорчается на него, он смягчился и на закате солнца говорит ему: «Хочешь, съедим по куску хлеба?». Павел говорит ему: «Как тебе угодно, авва». Антонию опять понравилось, что Павел не ухватился за предложение поесть, но предоставил решать ему. И вот Антоний ставит стол и приносит хлеб. Положив хлебцы по шести унций весом, он размочил себе один — ведь они были черствы, а Павлу три. Затем, чтобы испытать Павла, он начал петь псалом, который знал наизусть, повторяет его двенадцать раз и двенадцать раз читает молитву. А Павел опять усердно молится вместе с ним. Ведь он, мне думается, предпочитал быть пищей скорпионов, чем жить с прелюбодейкой-женой. Когда все двенадцать молитв были прочитаны, они уже поздним вечером сели есть. Антоний съел один хлебец, а другого и не коснулся. Старик ел медленнее и еще не кончил своего. Антоний подождал, покуда он съест, и говорит ему: «Бери второй, отец!». Павел говорит ему: «Если ты съешь, то и я тоже, если не съешь, и я не съем». Антоний говорит ему: «Мне достаточно: ведь я монах». Павел говорит ему: «И мне достаточно: ведь я хочу быть монахом». Антоний снова встает, прочитывает двенадцать молитв и поет двенадцать псалмов. Потом немного спит и опять встает, чтобы с полуночи до рассвета петь псалмы. Увидев, что старик охотно подражает его суровой жизни, Антоний говорит ему: «Если можешь так всякий день, оставайся со мной». А Павел говорит: «Не знаю, снесу ли большее, а то, что видел, могу без труда делать». На следующий день Антоний говорит ему: «Вот ты и стал монахом». По прошествии определенных месяцев Антоний, уверившись, что Павел совершенен душой, хотя по благодати божией очень прост, строит ему келию за три или четыре тысячи шагов от своей. «Вот ты и стал монахом. Живи теперь один, чтобы испытать искушения от демонов». Проведя так год, Павел удостоился благодати на бесов и на болезни. Как-то раз Антонию в числе прочих привели одного, особенно люто одержимого бесом: в него вселился самый старший демон, который хулил даже небеса. Взглянув на бесноватого, Антоний говорит тем, кто его привел: «Это не мое дело, ибо не удостоен власти над главным чином бесов, а Павла». И вот Антоний ведет их к Павлу и говорит: «Авва Павел, изгони беса из этого человека, чтобы он вернулся восвояси здоровым». Павел говорит ему: «А что же ты?». Антоний говорит: «Мне недосуг, у меня есть дело». И, оставив его, опять пошел в свою келию. Старец поднимается и, горячо помолившись, говорит бесноватому: «Авва Антоний сказал — выйди из этого человека».
А бес начал выкрикивать поношения, говоря: «Не выйду, злодей!». Тогда Павел милотью [мантией, плащом] ударил его по спине и сказал: «Выйди, говорит тебе авва Антоний». А бес опять еще пуще стал поносить Антония и его самого. Наконец, Павел говорит ему: «Выйдешь, а не то я пойду скажу Христу. Свидетельствуюсь Иисусом, если ты не выйдешь, я пойду скажу Христу, и тогда тебе будет худо». Бес снова стал изрыгать хулу, крича: «Не выйду!». Тогда Павел разгневался на беса и в самый полдневный зной вышел из келий, а египетская жара — пещь вавилонская. Стоя в горах на камне, он молится и говорит так: «Ты видишь, Иисусе Христе, распятый при Понтии Пилате, что не сойти мне с этого камня, не есть и не пить до смерти, если ты не изгонишь злого духа из этого человека и не освободишь его». Не успели уста Павла произнести эти слова, как бес воскликнул: «О, какая сила, меня изгоняют! Простота Павла изгоняет меня, и куда мне деться?». Злой дух тотчас вышел и, претворившись в огромного дракона семидесяти локтей, пополз к Чермному морю, дабы сбылось реченное: «Явленную веру возвестит праведный».8
Таково чудо Павла, всей братией прозванного простым.

Как, служа Мессу, брат Иоанн из Алверно упал, будто мертвый

Опубликовано автором Ноябрь 22, 2019

«Цветочки святого Франциска»

Весьма чудесные вещи приключались с братом Иоанном в вышереченном Монастыре Мольяно, о чем повествуют братья, бывшие тому свидетелями.
В первую ночь после Октавы Святого Лаврентия, в Октаву Успения Богородицы, когда он служил Заутреню в церкви с прочими братьями, ревность о благодати Божьей снизошла на него, и он вышел в сад, дабы поразмышлять о Страстях Христовых и приготовиться благочестиво отслужить Мессу, совершать которую была его очередь. Когда он размышлял о словах Освящения Тела Христова и о безграничном милосердии Иисуса, Который не только искупил нас Своей драгоценной Кровью, но и оставил нам Тело Свое и Кровь Свою как пищу для душ наших, любовь к сладчайшему Иисусу наполнила сердце его так, что он не мог сдерживаться и воскликнул несколько раз слова «Hoc est Corpus meum» [сие есть тело моё]. Когда он произнес эти слова, Христос благословенный явился ему с Девой Марией и множеством ангелов, и Дух Божий открыл ему высшие тайны великого сего Таинства.
На рассвете дня брат Иоанн вошел в церковь столь поглощенный виденным, что он повторял вслух вышеупомянутые слова с великим пылом духовным, полагая, что его никто не видит и не слышит (между тем там был некий брат, который молился на хорах и все видел и слышал), и пребывал в таком состоянии до той поры, пока не наступил час Мессы. Брат Иоанн приблизился к алтарю и приступил к совершению Жертвы, и в этот миг сердце его столь переполнилось любовью ко Христу, и чувства его были столь неописуемы, что не мог он выразить их словами, и был он в сомнениях, стоит ли ему прервать службу или продолжать. Но, поскольку подобное уже однажды было с ним, и в тот раз Господь умерил его чувства, так чтобы ему не пришлось оставить Мессу, то он, решив, что подобное будет и в этот раз, с великим страхом и трепетом продолжил службу.
Когда брат Иоанн дошел до Префации о Пресвятой Богородице, божественный свет и страстная любовь к Богу столь возросли в его сердце, что достигнув слов «Qui pridie», он уже едва мог сносить сии ликование и сладость. Когда он приступил к Освящению и произнес над Облаткой половину слов, то, сказав «Hoc est», уже не мог продолжать, и повторял раз за разом одни и те же слова «Hoc est enim» [это поистине…] . А причина, по которой он не мог продолжать службу была в том, что он видел пред собой Христа со множеством ангелов и не мог выдерживать Его Величия. Он понимал, что Христос не войдет в Облатку, и она не пресуществится в Тело Христово, пока он не произнесет другие слова Освящения — «Corpus meum». И вот, когда он стоял так, в смятении и не мог продолжить, Гвардиан и прочие братья, а также множество мирян, что пришли церковь к Мессе, приблизились к алтарю и стояли в изумлении, взирая на то, что делал брат Иоанн, и многие из них благоговейно плакали.
Наконец, после долгого времени было угодно Богу, чтобы брат Иоанн произнес громким голосом: «Enim Corpus meum». И немедленно форма хлеба изменилась, и на Облатке возник Иисус Христос Благословенный, воплощенный и прославленный, явивший чрез то кротость и любовь, которые побудили Его воплотиться от Девы Марии и каждодневно приходить в руки священика, когда тот освящает Облатку.
Тут утешение, ниспосланное брату Иоанну стало еще сладостнее, достигнув такой степени, что, когда он вознес Облатку и освятил Чашу, был он исторгнут из себя, все телесные чувства его замерли, и тело его повалилось назад. Если бы Гвардиан, стоявший позади, не подхватил бы его, брат Иоанн упал бы наземь. И все братья-монахи с мужчинами и женщинами, бывшими в церкви, окружили его и отнесли в ризницу, как мертвого, ибо тело его было совершенно холодным, и его пальцы так окостенели, что их нельзя было ни разжать, ни пошевелить. И в таком состоянии он оставался до третьего часа. И в то время на дворе стояло лето.
Когда брат Иоанн пришел в себя, я, находившийся там, весьма желая узнать, что он испытал, подошел к нему и просил, ради любви к Богу, все мне рассказать. И так как он весьма мне доверял, то поведал обо всем, что случилось с ним. Помимо прочего, брат Иоанн сказал, что, когда он освящал Тело Христово, ему казалось, что душа его тает, как воск, и тело его было будто бы без костей. Так что он не мог поднять руки или сотворить крестное знамение над Облаткой или над Чашей.
Также поведал он мне, что перед тем, как стать священником, было открыто ему Богом, что он однажды упадет в обморок, служа Мессу. Но он отслужил множество Месс, и ни разу с ним не было ничего подобного, так что он думал, что откровение то было не от Бога. Тем не менее, примерно за пятьдесят дней до Успения Богородицы, когда с ним сие приключилось, было вновь открыто ему Богом, что случится с ним сие ближе к Празднику Успения. Но впоследствии, когда все произошло, он не вспомнил о том видении или откровении, данном ему Господом нашим.
Во славу и восхваление Иисуса Христа и Его бедного слуги Франциска. Аминь!

Поступки святого Иоанна

Опубликовано автором Май 8, 2020

Из «Золотой легенды»

В четвертой книге Церковной истории передан рассказ блаженного Климента. Однажды апостол обратил к вере некоего прекрасного и храброго юношу и поручил его, как некий залог, заботам одного епископа. Через некоторое время юноша покинул епископа и стал предводителем разбойников. Наконец, апостол пришел к епископу вернуть свой залог. Епископ подумал, что Иоанн говорит о деньгах, и крайне изумился.
Тогда апостол сказал: «Я спрашиваю тебя о юноше, которого препоручил твоим заботам». Епископ ответил: «Святой отец, он умер душой и живет вон на той горе вместе с разбойниками, предводителем которых стал».
Услышав об этом, апостол разорвал на себе одежды и, ударив себя по голове, воскликнул: «Хорошего же стража я оставил душе своего брата!».
Он приказал немедля седлать коня и бесстрашно устремился к той горе. Увидев Иоанна, юноша сильно устыдился. Вскочив на коня, он обратился в бегство и поскакал сколь возможно быстро. Апостол же, забыв о своих годах, пришпорил коня и закричал вслед убегавшему: «Зачем, возлюбленный сын мой, ты избегаешь отца своего, безоружного старца! Не бойся, сыне, я буду держать за тебя ответ перед Христом и охотно умру за тебя, как Христос умер за нас. Вернись же, сын мой, вернись, ибо меня послал Господь!». Когда юноша услышал это, он в раскаянии поворотил коня и горько разрыдался. Апостол бросился к его ногам и стал целовать юноше руку, как если бы раскаяние уже очистило ее. Постами и молитвами он вымолил юноше прощение у Бога и впоследствии рукоположил его в епископы.
Та же Церковная история и Глосса ко Второму посланию Иоанна сообщают следующее. Когда Иоанн в Эфесе вошел в баню, чтобы помыться, и увидел там еретика Керинфа, он немедля ушел, сказав: «Бежим отсюда, пока стены этой бани не обрушились на нас, ибо здесь моется враг истины Керинф!».
Кассиан в книге Собеседований рассказывает: некто подарил блаженному Иоанну живую птицу, которая зовется куропаткой. Апостол часто брал ее на руки и ласково гладил. Один юноша увидел это и со смехом сказал приятелям: «Поглядите, старец, как ребенок, играет с птичкой!».
Блаженный Иоанн понял в духе, над чем смеялся юноша, и, подозвав его к себе, спросил, что тот держит в руке. Юноша ответил, что это лук, и апостол спросил, зачем ему нужен лук. «На охоте мы стреляем из лука в птиц и зверей», — ответил юноша. «Как ты это делаешь?» — спросил апостол. Тогда юноша поднял лук и натянул тетиву, но поскольку апостол ни о чем больше не спрашивал, юноша отпустил ее. Иоанн сказал: «Сын мой, почему ты отпустил тетиву?». Тот ответил: «Если лук долго держать натянутым, он станет хуже пускать стрелы». Апостол промолвил: «Также и человек становится менее способным к созерцанию, если с непреклонным упорством не дает отдыха своей слабости. Ведь орел летает выше всех птиц и яснее всех видит солнце, но, сообразуясь с природой, иногда опускается вниз. Так и дух человека еще сильнее устремляется к небесам, если ненадолго отвлечется от размышлений».
По свидетельству Иеронима, блаженный Иоанн жил до глубокой старости в Эфесе. Когда ученики вели апостола в Церковь, поддерживая его под руки, и старцу уже было трудно говорить, он обычно повторял, останавливаясь: «Дети, любите друг друга!». Братья, которые были с ним, удивлялись, что он постоянно повторяет одно и то же, и спросили его: «Учитель, почему ты все время говоришь эти слова?». Он ответил: «Потому что это — заповедь Господня, и достаточно ее одной».
Гелинанд рассказывает следующее. Когда Иоанну Богослову надлежало писать Евангелие, он объявил пост и призвал молиться, чтобы все написанное им было достойным. Также рассказывают, что апостол молился о том сокровенном месте, куда он уходил записывать Божественное Слово, прося, чтобы ни ветры, ни ливни не чинили его убежищу никакого зла. Говорят, что вплоть до сего дня стихии хранят благоговение перед тем местом.

Добродетельный Лун Цзи

Опубликовано автором Июль 3, 2020

«Вести из потустороннего мира» Ван-Яня

Лун Цзи был уроженцем округа Юйцянь. Его род в трех предшествующих поколениях исповедовал Закон: истовым приверженцем Закона стал и Цзи. Он соблюдал обеты и читал наизусть «Шурамгама-сутру». Когда в деревне кто-нибудь болел, Цзи приглашали читать сутру, и страждущий излечивался.
В том же уезде жил Хэ Хуан — муж, также чтивший Закон. В годы под девизом правления Всеобщий мир (326—334) с ним случилась болезнь — горное отравление. Он испытывал страшные мучения, и перепуганный старший брат помчался просить помощи у Цзи. Дома семей Дун и Хэ разделяли шестьдесят-семьдесят ли да к тому же большой ручей. В пятую луну в тех местах идут сильные дожди. Когда старший брат переправлялся на ту сторону, вода в ручье еще не прибыла. Цзи, как и обещал, отправился в путь после полудня. Тем временем горный ручей разлился так, что перейти его вброд не было никакой возможности. Цзи не умел плавать. Он походил по берегу, поохал, а затем присел у воды, не решаясь что-либо предпринять. Цзи был верен своему слову и намеревался прибыть на место вовремя. Объятый горем, он утвердился в своем намерении и произнес клятвенное заклинание:
— Не жалея сил и не считаясь с собственной жизнью, спасал я страждущих. Уповаю на то, что Так Пришедший (Будда) и Великие мужи засвидетельствуют мою искренность!
Цзи тотчас разоблачился, сутру положил в мешок, а мешок на голову. Ручей только что был глубиной по самую шею, но, когда Цзи его переходил, воды было едва по колено. Выбираясь на берег, Цзи потерял мешок с сутрой и горько о том сожалел. Он пришел в дом к Хэ Хуану и принес троекратное покаяние перед алтарем, лил слезы и корил себя. Когда же он оторвал голову от земли и поднял взор к алтарю, то увидел лежащий на нем мешок с сутрой. Цзи не знал, печалиться ему или радоваться. Он осмотрел мешок снаружи: тот был насквозь мокрый, от него несло сыростью. Он достал из мешка сутру: та была совсем сухая. Отныне все жители деревни стали чтить Закон.
На северо-запад от мест, где жил Цзи, были высокие крутые горы. В тех высоченных горах во множестве обитала нечисть, наводившая порчу на окрестных жителей. С помощью заповедной силы, заключенной в сутре, Цзи намерился подавить и низвергнуть эту нечисть. У горной черты на площадке в четыре-пять му он срубил деревья и соорудил небольшое строение. Внутри он установил алтарь и стал вращать «Шурамгама-сутру». Так прошло более ста дней. Цзи пребывал в одиночестве и не ведал, что людские беды понемногу прекратились. Потом появились несколько человек и затеяли с Цзи разговор. По их говору Цзи понял, что это люди не из Юйцяня: тогда откуда появились они здесь, высоко в горах, вдали от людского жилья? Цзи засомневался, не духи ли говорят с ним?
— А вы, господа, случаем, не духи? — так и спросил их.
— Да, — ответили те. — Мы прослышали, что Ваша добродетель чиста и непорочна, и пришли посмотреть на Вас. К тому же у нас есть к Вам одна просьба. Надеемся, Вы в ней не откажете. Наш род владеет этими горами. Это места нашего обитания. Как только Вы пришли сюда, мы стали думать о том, как от Вас избавиться, да так ничего и не придумали. У нас начались неприятности, и стало беспокойно. Теперь мы намерены отделить наши владения. Разделять нас будут погибшие деревья.
— Ваш слуга искал здесь покоя и уединения. Я только почитываю сутру и не причиняю вам зла. Мы, можно сказать, соседи, и я желаю быть вам полезен, — отвечал Цзи.
— И он еще уверяет, что пришел помочь нам, а не погубить, — сказали напоследок духи и ушли.
Прошла ночь, и все деревья вокруг вырубки засохли, как если бы обгорели в огне.
Цзи скончался восьмидесяти семи лет.

Моисей-эфиоп

Опубликовано автором Май 5, 2020

Византийская легенда

Некто по имени Моисей, чернокожий эфиоп, был рабом одного сановника. Господин прогнал его от себя из-за его великого своенравия и воровства, ибо рассказывали, что Моисей дошел и до смертоубийства. Мне должно говорить и о злых делах Моисея, чтобы показать, какова была после добродетель его покаяния. Рассказывали даже, что Моисей был главарем разбойничьей шайки. Нрав его виден в том, что, желая отомстить одному пастуху, который однажды вместе со своими собаками помешал ему ночью в каком-то деле, Моисей, чтобы убить пастуха, обходит место, где тот пас свои стада. Ему донесли, что пастух на том берегу Нила, и, так как река разлилась и была около мили в ширину, он зажал в зубах нож, повязал вокруг головы хитон и так переплыл реку.
Пока Моисей плыл, пастух успел спрятаться, зарывшись в песок. И вот, зарезав четырех отборных баранов и связав их веревкой, Моисей тоже вплавь вернулся назад. Придя в какую-то хижину, он разделал баранов, лучшее мясо съел, и продал шкуры, чтобы купить вина, и выпил целую сайту, а она равняется примерно 18 италийским секстариям, и ушел за 50 миль туда, где находились его сотоварищи.
Этого столь закоренелого разбойника подвигнул наконец какой-то случай удалиться в монастырь, и таково было его покаяние, что вскоре Моисей привел ко Христу и самого с юных лет сообщника в злых своих делах, диавола, согрешавшего вместе с ним. Рассказывают, что в те времена разбойники, не зная, кто он, напали однажды на Моисея, когда он отдыхал в своей келии. Было их четверо. Он связал их всех и, взвалив на плечи, словно мешок соломы, принес в собрание братьев, сказав: «Мне нельзя никому причинять вред, что повелите с ними делать?».
Так разбойники покаялись и, узнав, что это тот Моисей, который некогда был известен и знаменит среди разбойников, восславили бога и тоже отверглись мира, потому что обратился сам Моисей, рассудив так: «Если он, столь сильный муж и славный разбойник, убоялся бога, зачем же нам откладывать свое спасение?».
На этого Моисея восстали демоны, стараясь ввергнуть в привычный ему блудный грех. Так они его искушали, рассказывал он, что едва не свели с избранного пути. И вот, представ перед Исидором великим, подвизавшимся в Ските, он поведал ему о прении, которое имел с демонами. И Исидор говорит ему: «Не печалься — это высший чин демонов, и потому они с великой силой теснят тебя, что жаждут того, к чему привыкли. Ведь как пес, который привык не уходить со съестного рынка, когда же рынок закроют, и никто ему ничего «не даст, не идет туда и близко, так и демон, если ты будешь тверд, отчаявшись, отступится от тебя». И вот Моисей ушел и с того часа стал вести более суровую жизнь, особенно же воздерживался от пищи, и ничего не ел, кроме двенадцати унций сухого хлеба, исполнял тяжелую работу и творил пятьдесят молитв. Но, изнурив тело, он продолжал пылать и видеть грешные сны.
Снова он явился к какому-то другому святому и говорит ему: «Что мне делать — грешные видения души, привыкшей к наслаждению, мрачат мне ум?». Тот говорит ему: «Ты не отвратил мыслей своих от подобных видений и потому покоряешься им. Бодрствуй и бессонно молись и тотчас освободишься от них». Моисей, услышав это наставление, вернулся в свою келию и дал обет всю ночь проводить без сна и на ногах. И вот, оставаясь в келии около шести лет, он все ночи стоял посеред келии и молился, не смыкая очей, но не мог одолеть соблазна. Тогда он опять положил себе жить иначе, и, выходя по ночам, шел к келиям старцев и великих подвижников, и брал водоносы их, и тайно наполнял водой.
Ибо отшельники носят воду издалека — одни за две мили, другие за пять, третьи за полмили. В одну из ночей демон подстерег Моисея, и, не в силах обороть, ударил палкой по чреслам, когда тот наклонился над колодцем, и оставил бездыханным, и Моисей не понимал ни того, что претерпел, ни того, от чьей руки. На другой день кто-то пришел зачерпнуть воды, и нашел его лежащим там, и сказал великому Исидору, пресвитеру Скита. И вот тот поднял Моисея, и отнес в церковь. И около года Моисей так хворал, что тело его и душа с трудом оправились. И великий Исидор говорит ему: «Перестань, Моисей, сражаться с демонами, ибо и мужеству и подвигу положена мера». Тот говорит: «Не перестану, пока не оставит меня диавольское наваждение». Исидор говорит ему: «Именем Иисуса Христа да пропадут видения твои. Приобщись спокойно святых тайн. Дабы ты не тщеславился, что оборол страдание, должно тебе подчиниться». Моисей возвратился в свою келию. Около двух месяцев спустя спрошенный Исидором, он ответил, что более уже не терпит страданий. Моисею дарована была такая благодать на демонов, что он страшился их менее, чем мы простых мышей.
Такова жизнь Моисея эфиопа, который был причтен к лику великих отцов. Он скончался семидесяти пяти лет, будучи в Ските пресвитером, и оставил после себя семьдесят учеников.

О видении Брата Иоанна из Алверно, чрез которое узнал он весь строй Святой Троицы

Опубликовано автором Ноябрь 22, 2019

«Цветочки святого Франциска»

Брат Иоанн из Алверно, отрекшись от всех мирских радостей и преходящих утешений и обратив все свои надежды и любовь к Богу, по Божественной Щедрости бывал вознагражден многими утешениями, особенно в дни праздников, когда поминаются деяния Христа Благословенного. И вот в дни, когда приближалось Рождество Христово, от которого брат Иоанн ожидал великого утешения Божьего, Дух Святой наполнил его сердце такой любовью к Христу, смирившего Себя до того, чтобы принять на Себя наше человеческое естество, что воистину казалось, будто душа брата Иоанна была печью пламенеющей. И великая любовь, охватывавшая его сердце, столь сильно волновала его, что он не мог устоять пред пыланием Духа Святого и удержаться от рыданий.
В то же самое время, когда он испытывал столь великий жар, ощутил он такую уверенность в своем спасении, что казалось ему, умри он в тот миг — не будет он страдать в Чистилище. И в таком состоянии пребывал он шесть месяцев, хотя и не все это время ощущал он пылание то в равной мере, но пыл сей возрастал в нем в определенные часы дня. Во время сие было дано ему множество чудесных посещений и утешений от Бога, и часто входил он в экстаз, что лично видел брат, писавший строки сии.
Однажды ночью брат Иоанн был особо исторгнут к Богу, так что видел в Нем, Творце, все сотворенное, как небесное, так и земное, во всем совершенстве, в его порядках и степенях. И познал он с ясностью, как каждая сотворенная вещь представляет своего Создателя, и как Бог присутствует над и внутри, и вне, и подле всего тварного.
Также узнал он Бога единого в Трех Лицах и Три Лица в едином Боге, и безграничную любовь, чрез которую Сын Божий стал человеком из послушания Отцу. И наконец, познал он в сем видение, что нет иного пути души к Богу и к жизни вечной, кроме как через Христа Благословенного, Который есть путь, истина и жизнь души.
Во славу и восхваление Иисуса Христа и Его бедного слуги Франциска. Аминь!

Чудеса апостола Иоанна

Опубликовано автором Апрель 24, 2020

«Золотая легенда»

Иоанн, апостол и евангелист, возлюбленный Господом и призванный непорочным, после Пятидесятницы, когда апостолы разошлись по земле, отправился в Азию, где основал много церквей.
Узнав о славе апостола, император Домициан приказал поместить его перед Латинскими вратами в бочку с кипящим маслом. Иоанн вышел невредимым из этого испытания так же, как остался чужд искушениям плоти.
Император увидел, что никакие угрозы не могут удержать Иоанна от проповеди, и сослал его на остров Патмос, где апостол, пребывая в уединении, написал Апокалипсис. В том же году император был убит за свою чрезмерную жестокость, и сенат отменил его решения. Так случилось, что святой Иоанн, несправедливо сосланный на остров, с почестями вернулся в Эфес.
Навстречу ему вышла огромная толпа людей, восклицающих: Благословен Грядущий во имя Господне (Мф 21,9).
Когда Иоанн приближался к городу, оттуда выносили почившую Друзиану, которая любила его всей душой и чаяла его возвращения. Родители Друзианы, а также вдовы и сироты, сказали апостолу: «О святой Иоанн, смотри, мы хороним Друзиану. Повинуясь твоим словам, она всегда питала нас и больше всех ждала твоего прихода, говоря: «О, если бы смогла я увидеть апостола Божия, прежде чем умру!». И вот ты пришел, но она уже не сможет тебя увидеть». Тогда Иоанн велел опустить носилки и распеленать тело, говоря так: «Господь мой Иисус Христос да воскресит тебя! Встань, Друзиана, иди в дом свой и приготовь мне место для отдыха». Женщина тотчас поднялась и пошла, спеша исполнить приказание апостола. Ей казалось, что она пробудилась от сна, а не от смерти.
На другой день философ Кратон созвал народ на рыночную площадь, чтобы показать, как должно пренебрегать миром. Он велел двум богатым юношам, родным братьям, потратившим все наследство на покупку драгоценных камней, раздробить их на глазах у толпы. Случилось, что апостол Иоанн проходил через площадь. Обратившись к философу, апостол осудил то пренебрежение к миру, которое проповедовал Кратон, и привел тому три причины. Во-первых, такой поступок прославляется устами людей, но порицается Божиим судом. Во-вторых, подобное пренебрежение не излечивает от пороков, и потому оно бесполезно, как считается бесполезным лекарство, не исцеляющее болезнь. В-третьих, пренебрежение земными благами принесет большую пользу, если человек проявит щедрость по отношению к бедным. Ведь Господь сказал юноше: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твоё и раздай нищим» (Мф 19,21).
Кратон ответил апостолу: «Если действительно Господь — твой Учитель и Он желает, чтобы нищим раздали деньги, которые можно выручить за эти драгоценности, сделай так, чтобы раздробленные камни снова стали целыми. В этом случае ты совершишь ради Его славы то, что я совершил ради людской молвы». Тогда блаженный Иоанн собрал осколки драгоценных камней. Держа их в руке, он вознес молитву Господу, и камни вновь стали целыми, как и прежде. Философ и двое юношей немедля уверовали и, продав драгоценности, раздали все деньги нищим.
По их примеру двое других знатных юношей последовали за апостолом, продав свое имение и раздав деньги беднякам. Однажды они увидели своих слуг, облаченных в богатые одежды, и опечалились, ибо у них самих не было ничего, кроме плащей. Когда святой Иоанн узнал, отчего так печальны их лица, он велел юношам собрать на морском берегу обломки дерева и камни и превратил те обломки в золото и жемчуг. По приказу апостола юноши в течение недели обходили всех ювелиров и золотых дел мастеров. Вернувшись, они рассказали о том, что никому из ювелиров и мастеров доселе не приходилось видеть столь чистого золота и столь прекрасного жемчуга. Тогда апостол велел им: «Идите и выкупите свои земли, которые вы некогда продали, ибо вы утратили награду на небесах. Процветайте, чтобы увянуть, обогатитесь на время, чтобы стать нищими для вечности». Сказав это, апостол начал во многих словах осуждать богатство и привел шесть причин, которые должны отвратить нас от неумеренного стяжания.
Во-первых, это Писание, откуда апостол прочел вслух историю о пирующем богаче, осужденном Господом, и о нищем Лазаре, избранном Богом. Во-вторых, это природа, ведь человек без богатств рождается и без богатств умирает. В-третьих, это творения, поскольку солнце, луна, звезды, дождь, воздух принадлежат всем и щедро наделяют всех своими дарами. Так и среди людей все должно быть общим. В-четвертых, это само богатство. Апостол объяснил, каким образом человек становится рабом денег и диавола: рабом денег, поскольку не он владеет сокровищами, но они владеют им; рабом диавола, ибо, согласно Евангелию, любящий деньги служит Маммоне. В-пятых, это забота, поскольку денно и нощно человеком владеет забота и тревога о том, как приобрести богатство, и страх, как бы не потерять его. В-шестых, это утрата. Апостол ясно показал, что богатства — причина утраты, ибо двойное зло приобретается богатством: надменность в настоящем и вечное осуждение в будущем. Из-за богатства люди теряют двойное благо: благодать в настоящем и вечную славу в будущем, и так они следуют в вечную погибель.
В то время как святой Иоанн осуждал богатство и приводил эти доказательства, мимо проносили умершего юношу, который всего месяц назад отпраздновал свадьбу. И вот все, шедшие за ним — мать юноши, вдова и прочие, плачущие о нем, — пали к ногам апостола, умоляя, чтобы он воскресил юношу во Имя Божие, как воскресил Друзиану. Апостол долго плакал и молился. Когда же юноша, наконец, воскрес, Иоанн велел ему рассказать тем двум ученикам, какое наказание ожидает их и какую славу они утратили. Юноша поведал многое о славе Рая и терзаниях ада, говоря: «О несчастные, я видел, как плачут ваши ангелы и ликуют демоны!». И рассказал им, что они потеряли вечные чертоги, усеянные искрящимися самоцветами, сияющие дивной чистотой; в тех чертогах — богатые пиршества, услады и нескончаемая радость и слава. Рассказал он также о восьми казнях, которые упомянуты в этом стихе:

Черви, и мрак, и удары бича, и холод, и пламя,
Демонов лики, преступных смятение, тяжкие скорби.

После этого юноша, воскрешенный Иоанном, и те два ученика пали к ногам апостола, прося о милости. Святой Иоанн сказал им: «Вам надлежит провести в покаянии тридцать дней: в те дни молитесь, чтобы дерево и камни вновь обрели свой первозданный облик». Когда же это свершилось, Иоанн сказал им: «Идите, отнесите дерево и камни туда, где вы нашли их». Ученики сделали все, как велел апостол, и дерево с камнями вновь обрели свое естество. После этого юноши вновь стяжали благодать и все добродетели, которые были у них прежде.
Когда блаженный Иоанн проповедовал по всей Азии, идолопоклонники, сеявшие смуту среди народа, повлекли Иоанна к храму Дианы, принуждая его совершить жертвоприношение. Иоанн предложил им выбрать одно из двух: или они в своих молитвах попросят богиню разрушить христианский храм — и тогда Иоанн почтит идолов жертвой, или же он сам, вознеся молитву Христу, повергнет храм Дианы — и тогда все они уверуют во Христа. Большинство язычников согласились с этим. Тогда люди вышли из храма, и апостол, помолившись, до основания разрушил его, так что под обломками был погребен разбитый кумир Дианы.
Аристодем, языческий жрец, стал возбуждать народ, и одна часть толпы уже готова была сразиться с другой. Апостол сказал жрецу: «Что мне сделать, чтобы твоё сердце смягчилось?». Тот ответил: «Если хочешь, чтобы я поверил в твоего Бога, я дам тебе выпить чашу с ядом. Я признаю твоего Бога истинным, если увижу, что питье не повредило тебе». Апостол ответил: «Делай то, что сказал». Тогда Аристодем прибавил: «Я хочу, чтобы прежде ты увидел, как умирают другие, и потому испугался еще сильнее». Аристодем отправился к проконсулу и попросил отдать ему двух преступников, приговоренных к смерти. Затем он дал им выпить яд на глазах у всех. Едва выпив яд, они тут же лишились жизни. Тогда апостол, приняв чашу и укрепив себя крестным знамением, залпом выпил все зелье. Оно не причинило Иоанну никакого вреда, и все стали восхвалять Бога. Аристодем же сказал: «До сих пор меня снедают сомнения, но если Иоанн сможет воскресить умерших от яда, я воистину уверую». Тогда апостол подал Аристодему свою тунику. Тот спросил: «Зачем ты дал мне тунику?». Апостол сказал ему: «Чтобы, посрамленный, ты отошел от своего неверия». Аристодем ответил: «Неужели твоя туника заставит меня уверовать?». Апостол сказал: «Иди, накрой ею тела умерших и произнеси при этом: «Апостол Христов послал меня к вам, дабы вы воскресли во Имя Христово!». Как только Аристодем сделал это, мертвые тотчас воскресли. После чего апостол во Имя Христово крестил уверовавшего жреца и наместника со всей его родней, и они построили церковь во славу блаженного Иоанна.

Подвиг блаженного Нафанаила

Опубликовано автором Апрель 10, 2020

Византийская легенда

Был там некто другой из старшего поколения по имени Нафанаил. Его я уже не застал в живых, ибо он почил за пятнадцать лет до моего прихода, но, встретившись с теми, кто подвизался и жил вместе с ним, я расспрашивал о добродетели этого мужа. Мне показали и его келию, в которой никто больше не живет, ибо теперь она недалеко от поселений, а построил он ее, когда отшельников здесь было немного. И вот что мне рассказывали о нем: Нафанаил постоянно пребывал в своей келии и не отступал от этого правила. Тогда-то в первый раз его стал обольщать демон, который всех обольщает и вводит в соблазн, и Нафанаил решил оставить свою первую келию. И, уйдя, он построил другую ближе к селению. Спустя три или четыре месяца как келия была готова и Нафанаил в ней поселился, ночью является диавол с бичом, как у палача, в обличии одетого во вретище воина и начинает громко хлопать своим бичом. Блаженный Нафанаил ответил ему и стал говорить: «Кто ты, который творит это в моей келии?». Демон отвечал: «Я тот, кто изгнал тебя из прежней келии, и вот я пришел заставить тебя бежать и из этой». Нафанаил, поняв, что был прельщен, возвратился в первую свою келию. И 37 лет он не переступил ее порога и противился демону.
А тот столько всякого сделал праведнику, принуждая его выйти из келии, что невозможно рассказать о том. Среди прочего было и такое: дождавшись прихода семерых святых епископов, которые прибыли то ли по предусмотрению божию, то ли по диавольскому искушению, диавол едва не заставил блаженного отступить от обета. Когда епископы после посещения Нафанаила выходили из его келий, он не сделал ни шага, чтобы проводить их. Диаконы говорят ему: «Ты надменно поступаешь, авва, что не провожаешь епископов». Он же говорит им: «Я умер и для владык моих епископов, и для всего мира. У меня есть сокровенная цель, и бог ведает сердце моё, потому и не провожаю их». Диавол, потерпев тут поражение, за девять месяцев до кончины святого преображает облик свой и принимает вид мальчика лет десяти, погонщика осла, везущего корзину с хлебами. Поздним вечером оказавшись вблизи келий Нафанаила, диавол сделал так, что осел упал, а ребенок стал кричать: «Авва Нафанаил, смилуйся надо мной и подай мне руку». А праведник услышал голос мнимого мальчика, отворил дверь и, стоя в келии, стал говорить ему: «Кто ты и чего хочешь от меня?». Он говорит: «Я — прислужник такого-то брата и везу хлебы, ибо у него вечеря любви, и наутро в субботу нужны будут приношения. Молю, не оставь меня, чтобы меня не растерзали гиены, ибо в местах этих много гиен». Блаженный Нафанаил молча стоял, смущенный сердцем, и рассуждал в уме своем, говоря: «Я должен преступить либо заповедь господню, либо свое правило». Однако он положил, что лучше в посрамление диавола не нарушать правила, которое соблюдал столько лет, и, сотворив молитву, говорит позвавшему его мнимому отроку: «Послушай, дитя. Я верую, что бог, которому я служу, в нужде твоей пошлет тебе помощь, и не причинят тебе вреда ни гиены, ни что другое. Если же ты — искуситель, это откроет мне бог». И, затворив дверь, он отошел в глубину келии. Демон, посрамленный поражением, скрылся в вихре и шуме, какой поднимают скачущие и бегущие онагры. Таков подвиг блаженного Нафанаила, таково житие, таково скончание дней праведника.